Памяти Литокса
Черномор
Доцент
Геленджик
1.4K 303
Отв.980 03 Февр. 14, 17:32
Михаил, поправляйся!!! Складывается впечатление, что лекарство есть, но его от нас скрывают. Пример; Кобзон, Лёвкин, и много других.
VAD
Бакалавр
харьков
56 61
Отв.981 03 Февр. 14, 18:33
Береги Тебя Господь!
Михаил,крепись,борись.
Настроение,воля очень важны.
Михаил,крепись,борись.
Настроение,воля очень важны.
Ksyusha
Модератор
Moscow
3.2K 1.6K

Отв.982 03 Февр. 14, 20:28
Скоро 20:30, зажигаю свечу и поехали
Отв.983 03 Февр. 14, 20:31 (через 4 мин)
Ksyusha, хоть какая то информация есть как там Миша?
тишина угнетающая. понимаю, что ему очень хреново, но обмолвитесь словечком как он.
переживаем же.
тишина угнетающая. понимаю, что ему очень хреново, но обмолвитесь словечком как он.
переживаем же.
Ksyusha
Модератор
Moscow
3.2K 1.6K

Отв.984 03 Февр. 14, 21:22 (через 52 мин)
Я тоже ничего не знаю, Игорь223 может быть выяснит ситуацию и сообщит, или в больнице, или у сына без интернета, или забыл пароль с чужого компа
Ksyusha
Модератор
Moscow
3.2K 1.6K

Отв.985 03 Февр. 14, 21:29 (через 7 мин)
Спасибо всем кто был сегодня здесь с 20:30-21:30

Отв.986 03 Февр. 14, 21:39 (через 10 мин)
виноват, был на рыбалке, но душою тут. Миш клёв пока херовенький. ну ты сам понимаешь ,давление там ,глухозимье, но скоро попрёт! как раз подтянешься!
Hideout
Доктор наук
Мочква
552 86
Отв.987 03 Февр. 14, 23:20
Есть ли новости о Михаиле?
Хоть и не знакомы, но участвуя в таком порыве единомышленников, сопереживаешь и ждешь благих вестей, как о своем хорошем товарище..
Не понаслышке знаю об этой болезни и ее тяжести, но надеюсь и очень желаю, чтобы удачное развитие событий тебе сопутствовало, Михаил!
Хоть и не знакомы, но участвуя в таком порыве единомышленников, сопереживаешь и ждешь благих вестей, как о своем хорошем товарище..
Не понаслышке знаю об этой болезни и ее тяжести, но надеюсь и очень желаю, чтобы удачное развитие событий тебе сопутствовало, Михаил!
Flop
Студент
Поволжье
49 5

Отв.988 03 Февр. 14, 23:33 (через 13 мин)
Складывается впечатление, что лекарство есть, но его от нас скрывают. Пример; Кобзон, Лёвкин, и много других.Черномор, 03 Февр. 14, 17:32Раковые клетки растут и делятся только в безкислородной и кислой среде. Для раскисления организма употреблять соду, а для увеличения питания кислородом - перекись водорода. (смотрите подробности на YouTube Неумывакин И.П.)

Отв.989 03 Февр. 14, 23:40 (через 7 мин)
Flop, было бы всё так просто, то например Рая Горбачёва до сих пор "была бы в курсе" . незачем помогать мифотворчеству про соду, трихопол и т.п. а вот чудеса , назови как хочешь-вера,плацебо,воля к жизни--действительно имеют место
ps имхо конечно
ps имхо конечно
Hideout
Доктор наук
Мочква
552 86
Отв.990 03 Февр. 14, 23:55 (через 16 мин)
Раковые клетки растут и делятся только в безкислородной и кислой среде. Для раскисления организма употреблять соду, а для увеличения питания кислородом - перекись водорода. (смотрите подробности на YouTube Неумывакин И.П.)Прошу прощения, вы профессионально и успешно занимаетесь гистологией всех существующих видов раковых клеток?.. Или прочитали/услышали об этом в блоге/от бабущки?..
Flop, 03 Февр. 14, 23:33
Сами то перекись водорода для профилактики небось попить не хотите, чтобы с внутренним кровотечением в неотложке не оказаться?..

Отв.991 04 Февр. 14, 00:09 (через 15 мин)
Hideout, отвечу за него, я - пил, неумывакин.дуглас,конечно авторы умных книжек. но привык на себе пробовать-попробовал года 2 назад, не понял))) или не впечатлился до плацебо-эффекта
Hideout
Доктор наук
Мочква
552 86
Отв.992 04 Февр. 14, 00:34 (через 25 мин)
Hideout, отвечу за него, я - пил, неумывакин.дуглас,конечно авторы умных книжек. но привык на себе пробовать-попробовал года 2 назад, не понял))) или не впечатлился до плацебо-эффектаОчень хорошо, что просто не впечатлился, а не навредило!!!
anfos, 04 Февр. 14, 00:09
Не буду вдаваться в подробности борьбы с раком в нашей семье..15 лет мой ближайший родственник боролся, со всеми "сопутствующими" процедурами..
но несколько лучших онкологов нашей страны из онко-центра Блохина, по-дружески(так вот вышло, что дружили они) умоляли не мешать врачам и не заниматься народным лечением типа отвара из чаги и "щелочного" лечения..
По их словам, если какие-то отвары и помогают, то только симптоматически - что очень мешает химио/радио терапевту..
Это как терра-флю - убирает насморк, но проблему не решает, а вроде чувствуешь себя лучше..

Отв.993 04 Февр. 14, 00:42 (через 8 мин)
Hideout, врачи, конечно тоже неплохо, но знаю я лично людей (я сам в том числе), которых врачи приговорили, но жизнь и пациенты решили по другому)) не будем спорить, тема не та.
Hideout
Доктор наук
Мочква
552 86
Отв.994 04 Февр. 14, 01:22 (через 40 мин)
Hideout, врачи, конечно тоже неплохо, но знаю я лично людей (я сам в том числе), которых врачи приговорили, но жизнь и пациенты решили по другому)) не будем спорить, тема не та.Не будем спорить, конечно!
anfos, 04 Февр. 14, 00:42
Просто прошу благоразумия и не поддаваться слухам и байкам(в моменты тяжелой болезни это сложно, но очень нужно!!)!.. Мы же смеемся, над "вековыми дедушкиными рецептами", где из самогона делают вискарь, подкрашивая марганцовкой с йодом..
Долгих лет жизни тем, кто решил по-другому, и повторить их судьбу многим и многим другим!!
Flop
Студент
Поволжье
49 5

Отв.995 04 Февр. 14, 01:23 (через 1 мин)
Или прочитали/услышали об этом в блоге/от бабущки?..На счет "Бабушки": Неумывакин работал вместе с Королёвым 30 лет. Отвечал за здоровье космонавтов. Генерал, доктор медицинских наук, профессор, лауреат Государственной премии, заслуженный изобретатель России. Ему сейчас более 85 лет. Автор более 50 книг по медицине.
Сами то перекись водорода для профилактики небось попить не хотите, чтобы с внутренним кровотечением в неотложке не оказаться?..Hideout, 03 Февр. 14, 23:55
Перекись водорода и соду лично использую. Очень доволен.
Hideout
Доктор наук
Мочква
552 86
Отв.996 04 Февр. 14, 01:50 (через 28 мин)
На счет "Бабушки": Неумывакин работал вместе с Королёвым 30 лет. Отвечал за здоровье космонавтов. Генерал, профессор медицины. Ему сейчас более 85 лет. Автор более 50 книг по медицине.Насчет первого вопроса можно получить ответ, знаешь или "наслышан"?
Перекись водорода и соду лично использую. Очень доволен.
Flop, 04 Февр. 14, 01:23
Не обижайся, у нас щас оказывается и Петрик - великий ученый и академик,только правда не РАН, а РАЕН..
Мне эти методы напоминают дядьку терапевта районного, который выписывая непрофильные лекарства (в диспансере то уже готовили бумажки на Дюрагезик сотку - кто знает-поймет, что это такое..) и рассказывал отцу про волшебный отвар из жаренных мухоморов и пары священных травок, который вот уже через пару недель(которые ему уже и оставались) отца исцелит..
К его счастью и сохранности, закончилось вызовом ППС (иначе б он зубы свои не собрал) и извинениями от главврача, мол терапевт то у нас пожилой, своеобразный, зачем вы так на него реагируете, вы же за рецептом, а что про мухоморы он несет - вы не слушайте!
ПС. Извините, если кого обидел, лучше потрите наверное.. наболело просто, все это долго переживали и все это проходили.. слушайте докторов, они дадут больше времени..
_Jack_
Специалист
Донецк
111 17

Отв.997 04 Февр. 14, 12:14
Миша, морально с тобой, борись !
Черномор
Доцент
Геленджик
1.4K 303
Отв.998 04 Февр. 14, 15:00
Прошу прощения за большое сообщение, НО ОБЯЗАТЕЛЬНО ПРОЧТИТЕ ПОЛНОСТЬЮ! Михаил верь и борись, мы все желаем тебе выздоровления и молимся за тебя!!!
Меня везли на кресле по коридорам областной больницы. - Куда? – спросила одна медсестра другую. – Может, не в отдельную, может, в общую? Я заволновалась. - Почему же в общую, если есть возможность в отдельную? Сестры посмотрели на меня с таким искренним сочувствием, что я несказанно удивилась. Это уже потом я узнала, что в отдельную палату переводили умирающих, чтобы их не видели остальные. - Врач сказала, в отдельную, — повторила медсестра. Но тогда я не знала, что это означает, и успокоилась. А когда очутилась на кровати, ощутила полное умиротворение уже только от того, что никуда не надо идти, что я уже никому ничего не должна, и вся ответственность моя сошла на нет. Я ощутила странную отстранённость от окружающего мира, и мне было абсолютно всё равно, что в нём происходит. Меня ничто и никто не интересовал. Я обрела право на отдых. И это было хорошо. Я осталась наедине с собой, со своей душой, со своей жизнью. Только Я и Я. Ушли проблемы, ушла суета, ушли важные вопросы. Вся эта беготня за сиюминутным казалась настолько мелкой по сравнению с Вечностью, с Жизнью и Смертью, с тем неизведанным, что ждёт там, по ту сторону…
И тогда забурлила вокруг настоящая Жизнь! Оказывается, это так здорово: пение птиц по утрам, солнечный луч, ползущий по стене над кроватью, золотистые листья дерева, машущего мне в окно, глубинно-синее осеннее небо, шумы просыпающегося города – сигналы машин, цоканье спешащих каблучков по асфальту, шуршание падающих листьев… Господи, как замечательна Жизнь! А я только сейчас это поняла… - Ну и пусть только сейчас, — сказала я себе, – но ведь поняла же. И у тебя есть ещё пара дней, чтобы насладиться ею, и полюбить её всем сердцем! Охватившее меня ощущение свободы и счастья требовало выхода, и я обратилась к Богу, ведь Он сейчас был ко мне ближе всех. - Господи! – радовалась я. – Спасибо Тебе за то, что Ты дал мне возможность понять, как прекрасна Жизнь, и полюбить её. Пусть перед смертью, но я узнала, как замечательно жить! Меня заполняло состояние спокойного счастья, умиротворения, свободы и звенящей высоты одновременно. Мир звенел и переливался золотым светом Божественной Любви. Я ощущала эти мощные волны её энергии. Казалось, Любовь стала плотной и, в то же время, мягкой и прозрачной, как океанская волна. Она заполнила всё пространство вокруг, и даже воздух стал тяжелым и не сразу проходил в легкие, а втекал медленной пульсирующей струей. Мне казалось, что всё, что я видела, заполнялось этим золотым светом и энергией. Я Любила. И это было подобно слиянию мощи органной музыки Баха и летящей ввысь мелодии скрипки.
Отдельная палата и диагноз «острый лейкоз 4-й степени», а также признанное врачом необратимое состояние организма имели свои преимущества. К умирающим пускали всех и в любое время. Родным предложили вызывать близких на похороны, и ко мне потянулась прощаться вереница скорбящих родственников. Я понимала их трудности: ну о чём говорить с умирающим человеком, который, тем более, об этом знает. Мне было смешно смотреть на их растерянные лица. Я радовалась: когда бы я ещё увидела их всех? А больше всего на свете мне хотелось поделиться с ними любовью к Жизни – ну разве можно не быть счастливым просто оттого, что живёшь? Я веселила родных и друзей как могла: рассказывала анекдоты, истории из жизни. Все, слава Богу, хохотали, и прощание проходило в атмосфере радости и довольства. Где-то на третий день мне надоело лежать, я начала гулять по палате, сидеть у окна. За сим занятием и застала меня врач, закатив истерику, что мне нельзя вставать. Я искренне удивилась: - Это что-то изменит? - Ну… Нет, — теперь растерялась врач. – Но вы не можете ходить. - Почему? - У вас анализы трупа. Вы и жить не можете, а вставать начали. Прошёл отведенный мне максимум – четыре дня. Я не умирала, а с аппетитом лопала колбасу и бананы. Мне было хорошо. А врачу было плохо: она ничего не понимала. Анализы не менялись, кровь капала едва розоватого цвета, а я начала выходить в холл смотреть телевизор. Врача было жалко. А Любовь требовала радости окружающих. - Доктор, а какими вы хотели бы видеть мои анализы? - Ну, хотя бы такими. Она быстро написала мне на листочке какие-то буквы и цифры, то – что должно быть. Я ничего не поняла, но внимательно прочитала. Врач посмотрела сочувственно на меня, что-то пробормотала и ушла. А в 9 утра она ворвалась ко мне в палату с криком: - Как вы это де... - Анализы! Они такие, как я вам написала. - Откуда я знаю? А что, хорошие? Да и какая, на фиг, разница? Лафа закончилась. Меня перевели в общую палату (это там, где уже не умирают). Родственники уже попрощались и ходить перестали. В палате находились ещё пять женщин. Они лежали, уткнувшись в стену, и мрачно, молча, и активно умирали. Я выдержала три часа. Моя Любовь начала задыхаться. Надо было срочно что-то делать. Выкатив из-под кровати арбуз, я затащила его на стол, нарезала, и громко сообщила: - Арбуз снимает тошноту после химиотерапии. По палате поплыл запах свежего смеха. К столу неуверенно подтянулись остальные. - И правда, снимает? - Угу, — со знанием дела подтвердила я, подумав: «А хрен его знает…» Арбуз сочно захрустел. - И правда, прошло! — сказала та, что лежала у окна и ходила на костылях. - И у меня. И у меня, — радостно подтвердили остальные. - Вот, — удовлетворённо закивала я в ответ. – А вот случай у меня один раз был… А анекдот про это знаешь? В два часа ночи в палату заглянула медсестра и возмутилась: - Вы когда ржать перестанете? Вы же всему этажу спать мешаете! Через три дня врач нерешительно попросила меня: - А вы не могли бы перейти в другую палату? - Зачем? - В этой палате у всех улучшилось состояние. А в соседней много тяжёлых. - Нет! – закричали мои соседки. – Не отпустим. Не отпустили. Только в нашу палату потянулись соседи – просто посидеть, поболтать. Посмеяться. И я понимала, почему. Просто в нашей палате жила Любовь. Она окутывала каждого золотистой волной, и всем становилось уютно и спокойно. Особенно мне нравилась девочка-башкирка лет шестнадцати в белом платочке, завязанном на затылке узелком. Торчащие в разные стороны концы платочка делали её похожей на зайчонка. У неё был рак лимфоузлов, и мне казалось, что она не умеет улыбаться. А через неделю я увидела, какая у неё обаятельная и застенчивая улыбка. А когда она сказала, что лекарство начало действовать и она выздоравливает, мы устроили праздник, накрыв шикарный стол, который увенчивали бутылки с кумысом, от которого мы быстро забалдели, а потом перешли к танцам. Пришедший на шум дежурный врач сначала ошалело смотрел на нас, а потом сказал: - Я 30 лет здесь работаю, но такое вижу в первый раз. Развернулся и ушёл. Мы долго смеялись, вспоминая выражение его лица. Было хорошо. Я читала книжки, писала стихи, смотрела в окно, общалась с соседками, гуляла по коридору и так любила всё, что видела: и книги, и компот, и соседку, и машину во дворе за окном, и старое дерево. Мне кололи витамины. Просто надо же было хоть что-то колоть. Врач со мной почти не разговаривала, только странно косилась, проходя мимо, и через три недели тихо сказала: - Гемоглобин у вас на 20 единиц больше нормы здорового человека. Не надо его больше повышать. Казалось, она за что-то сердится на меня. По идее, получалось, что она дура, и ошиблась с диагнозом, но этого быть никак не могло, и это она тоже знала. А однажды она мне пожаловалась: - Я не могу вам подтвердить диагноз. Ведь вы выздоравливаете, хотя вас никто не лечит. А этого не может быть! - А какой у меня теперь диагноз? - А я ещё не придумала, — тихо ответила она и ушла. Когда меня выписывали, врач призналась: - Так жалко, что вы уходите, у нас ещё много тяжёлых. Из нашей палаты выписались все. А по отделению смертность в этом месяце сократилась на 30%. Жизнь продолжалась. Только взгляд на неё становился другим. Казалось, что я начала смотреть на мир сверху, и потому изменился масштаб обзора происходящего. А смысл жизни оказался таким простым и доступным. Надо просто научиться любить – и тогда твои возможности станут безграничными, и желания сбудутся, если ты, конечно, будешь эти желания формировать с любовью, и никого не будешь обманывать, не будешь завидовать, обижаться и желать кому-то зла. Так всё просто, и так всё сложно! Ведь это правда, что Бог есть Любовь. Надо только успеть это вспомнить…
Людмила Ламонова ."Исцеляющий импульс любви".
Меня везли на кресле по коридорам областной больницы. - Куда? – спросила одна медсестра другую. – Может, не в отдельную, может, в общую? Я заволновалась. - Почему же в общую, если есть возможность в отдельную? Сестры посмотрели на меня с таким искренним сочувствием, что я несказанно удивилась. Это уже потом я узнала, что в отдельную палату переводили умирающих, чтобы их не видели остальные. - Врач сказала, в отдельную, — повторила медсестра. Но тогда я не знала, что это означает, и успокоилась. А когда очутилась на кровати, ощутила полное умиротворение уже только от того, что никуда не надо идти, что я уже никому ничего не должна, и вся ответственность моя сошла на нет. Я ощутила странную отстранённость от окружающего мира, и мне было абсолютно всё равно, что в нём происходит. Меня ничто и никто не интересовал. Я обрела право на отдых. И это было хорошо. Я осталась наедине с собой, со своей душой, со своей жизнью. Только Я и Я. Ушли проблемы, ушла суета, ушли важные вопросы. Вся эта беготня за сиюминутным казалась настолько мелкой по сравнению с Вечностью, с Жизнью и Смертью, с тем неизведанным, что ждёт там, по ту сторону…
И тогда забурлила вокруг настоящая Жизнь! Оказывается, это так здорово: пение птиц по утрам, солнечный луч, ползущий по стене над кроватью, золотистые листья дерева, машущего мне в окно, глубинно-синее осеннее небо, шумы просыпающегося города – сигналы машин, цоканье спешащих каблучков по асфальту, шуршание падающих листьев… Господи, как замечательна Жизнь! А я только сейчас это поняла… - Ну и пусть только сейчас, — сказала я себе, – но ведь поняла же. И у тебя есть ещё пара дней, чтобы насладиться ею, и полюбить её всем сердцем! Охватившее меня ощущение свободы и счастья требовало выхода, и я обратилась к Богу, ведь Он сейчас был ко мне ближе всех. - Господи! – радовалась я. – Спасибо Тебе за то, что Ты дал мне возможность понять, как прекрасна Жизнь, и полюбить её. Пусть перед смертью, но я узнала, как замечательно жить! Меня заполняло состояние спокойного счастья, умиротворения, свободы и звенящей высоты одновременно. Мир звенел и переливался золотым светом Божественной Любви. Я ощущала эти мощные волны её энергии. Казалось, Любовь стала плотной и, в то же время, мягкой и прозрачной, как океанская волна. Она заполнила всё пространство вокруг, и даже воздух стал тяжелым и не сразу проходил в легкие, а втекал медленной пульсирующей струей. Мне казалось, что всё, что я видела, заполнялось этим золотым светом и энергией. Я Любила. И это было подобно слиянию мощи органной музыки Баха и летящей ввысь мелодии скрипки.
Отдельная палата и диагноз «острый лейкоз 4-й степени», а также признанное врачом необратимое состояние организма имели свои преимущества. К умирающим пускали всех и в любое время. Родным предложили вызывать близких на похороны, и ко мне потянулась прощаться вереница скорбящих родственников. Я понимала их трудности: ну о чём говорить с умирающим человеком, который, тем более, об этом знает. Мне было смешно смотреть на их растерянные лица. Я радовалась: когда бы я ещё увидела их всех? А больше всего на свете мне хотелось поделиться с ними любовью к Жизни – ну разве можно не быть счастливым просто оттого, что живёшь? Я веселила родных и друзей как могла: рассказывала анекдоты, истории из жизни. Все, слава Богу, хохотали, и прощание проходило в атмосфере радости и довольства. Где-то на третий день мне надоело лежать, я начала гулять по палате, сидеть у окна. За сим занятием и застала меня врач, закатив истерику, что мне нельзя вставать. Я искренне удивилась: - Это что-то изменит? - Ну… Нет, — теперь растерялась врач. – Но вы не можете ходить. - Почему? - У вас анализы трупа. Вы и жить не можете, а вставать начали. Прошёл отведенный мне максимум – четыре дня. Я не умирала, а с аппетитом лопала колбасу и бананы. Мне было хорошо. А врачу было плохо: она ничего не понимала. Анализы не менялись, кровь капала едва розоватого цвета, а я начала выходить в холл смотреть телевизор. Врача было жалко. А Любовь требовала радости окружающих. - Доктор, а какими вы хотели бы видеть мои анализы? - Ну, хотя бы такими. Она быстро написала мне на листочке какие-то буквы и цифры, то – что должно быть. Я ничего не поняла, но внимательно прочитала. Врач посмотрела сочувственно на меня, что-то пробормотала и ушла. А в 9 утра она ворвалась ко мне в палату с криком: - Как вы это де... - Анализы! Они такие, как я вам написала. - Откуда я знаю? А что, хорошие? Да и какая, на фиг, разница? Лафа закончилась. Меня перевели в общую палату (это там, где уже не умирают). Родственники уже попрощались и ходить перестали. В палате находились ещё пять женщин. Они лежали, уткнувшись в стену, и мрачно, молча, и активно умирали. Я выдержала три часа. Моя Любовь начала задыхаться. Надо было срочно что-то делать. Выкатив из-под кровати арбуз, я затащила его на стол, нарезала, и громко сообщила: - Арбуз снимает тошноту после химиотерапии. По палате поплыл запах свежего смеха. К столу неуверенно подтянулись остальные. - И правда, снимает? - Угу, — со знанием дела подтвердила я, подумав: «А хрен его знает…» Арбуз сочно захрустел. - И правда, прошло! — сказала та, что лежала у окна и ходила на костылях. - И у меня. И у меня, — радостно подтвердили остальные. - Вот, — удовлетворённо закивала я в ответ. – А вот случай у меня один раз был… А анекдот про это знаешь? В два часа ночи в палату заглянула медсестра и возмутилась: - Вы когда ржать перестанете? Вы же всему этажу спать мешаете! Через три дня врач нерешительно попросила меня: - А вы не могли бы перейти в другую палату? - Зачем? - В этой палате у всех улучшилось состояние. А в соседней много тяжёлых. - Нет! – закричали мои соседки. – Не отпустим. Не отпустили. Только в нашу палату потянулись соседи – просто посидеть, поболтать. Посмеяться. И я понимала, почему. Просто в нашей палате жила Любовь. Она окутывала каждого золотистой волной, и всем становилось уютно и спокойно. Особенно мне нравилась девочка-башкирка лет шестнадцати в белом платочке, завязанном на затылке узелком. Торчащие в разные стороны концы платочка делали её похожей на зайчонка. У неё был рак лимфоузлов, и мне казалось, что она не умеет улыбаться. А через неделю я увидела, какая у неё обаятельная и застенчивая улыбка. А когда она сказала, что лекарство начало действовать и она выздоравливает, мы устроили праздник, накрыв шикарный стол, который увенчивали бутылки с кумысом, от которого мы быстро забалдели, а потом перешли к танцам. Пришедший на шум дежурный врач сначала ошалело смотрел на нас, а потом сказал: - Я 30 лет здесь работаю, но такое вижу в первый раз. Развернулся и ушёл. Мы долго смеялись, вспоминая выражение его лица. Было хорошо. Я читала книжки, писала стихи, смотрела в окно, общалась с соседками, гуляла по коридору и так любила всё, что видела: и книги, и компот, и соседку, и машину во дворе за окном, и старое дерево. Мне кололи витамины. Просто надо же было хоть что-то колоть. Врач со мной почти не разговаривала, только странно косилась, проходя мимо, и через три недели тихо сказала: - Гемоглобин у вас на 20 единиц больше нормы здорового человека. Не надо его больше повышать. Казалось, она за что-то сердится на меня. По идее, получалось, что она дура, и ошиблась с диагнозом, но этого быть никак не могло, и это она тоже знала. А однажды она мне пожаловалась: - Я не могу вам подтвердить диагноз. Ведь вы выздоравливаете, хотя вас никто не лечит. А этого не может быть! - А какой у меня теперь диагноз? - А я ещё не придумала, — тихо ответила она и ушла. Когда меня выписывали, врач призналась: - Так жалко, что вы уходите, у нас ещё много тяжёлых. Из нашей палаты выписались все. А по отделению смертность в этом месяце сократилась на 30%. Жизнь продолжалась. Только взгляд на неё становился другим. Казалось, что я начала смотреть на мир сверху, и потому изменился масштаб обзора происходящего. А смысл жизни оказался таким простым и доступным. Надо просто научиться любить – и тогда твои возможности станут безграничными, и желания сбудутся, если ты, конечно, будешь эти желания формировать с любовью, и никого не будешь обманывать, не будешь завидовать, обижаться и желать кому-то зла. Так всё просто, и так всё сложно! Ведь это правда, что Бог есть Любовь. Надо только успеть это вспомнить…
Людмила Ламонова ."Исцеляющий импульс любви".

Отв.999 04 Февр. 14, 15:54 (через 54 мин)
Почему ничего неслышно от Михаила?